Когда до кафе осталось несколько шагов, Светлик не выдержал и помчался ко входу. Взбежал по ступенькам на крыльцо, потянул на себя дверь и оказался в просторном зале, украшенном разноцветными шарами. Сунул блестящий свёрток подскочившей к нему Арише и стал поспешно стаскивать с себя куртку.

– А вот и опоздавший! – сказала подошедшая тётя Наташа и взяла у него одежду. – Как раз на представление успел. Ты же хотел мыльные пузыри? Иди скорей к ребятам, вон они уже смотрят.

Светлик вылетел на середину зала и застыл, словно наткнувшись на невидимую преграду.

Никакой Феи не было. И Пузыря желаний тоже. Были лишь два весёлых клоуна в цветных париках, с круглыми красными носами. Они кривлялись и дубасили друг друга мягкими поролоновыми палками. А мыльные пузыри, очень мелкие, размером всего лишь с теннисные шарики, летели из аппарата, закреплённого на высокой стойке.

Никто не понял, почему опоздавший гость Слава Воробьёв так быстро ушёл вместе со своей мамой. Даже не стал есть торт и смотреть выступление клоунов.

– Ну и что? Клоуны даже интереснее, – сказала Ариша, когда Светлик спросил про шоу мыльных пузырей. – Они смешные и весёлые! Видишь, как все радуются?

– Не нашли мы ту самую фею с пузырями, которая была в школе, – объяснила тётя Наташа. – Никто не знает, куда она подевалась. Решили пригласить клоунов. Но пузыри ведь тоже есть. Смотри, как они красиво летят из мыльной машины.

Светлик стоял с убитым видом и молчал. Ему не нужна была ни мыльная машина, ни клоуны. Ему никто не мог помочь, кроме Феи желаний, которая куда-то бесследно исчезла. Как теперь всё исправить? Как вырваться из этого заколдованного круга?

После дня рождения находиться дома у Дарьи Антоновны стало просто невозможно. Она вообще не понимала, как себя вести со своим изменившимся сыном. В школе тоже было тяжело и тоскливо, да ещё Ариша перестала со Светликом разговаривать. Он сидел за партой, подперев голову руками, и ждал, когда закончатся уроки. А на продлёнке ждал, когда наступит вечер и можно будет уйти из школы. Дома же постоянно сидел в своей комнате и старался пораньше лечь спать.

Однажды на перемене он случайно забрёл в первый класс. В тот самый, где учился Родька. Сначала Светлик просто увидел его в открытую дверь, когда шёл из буфета. Родька сидел за своей партой и хмуро смотрел в тетрадь. Светлик подошёл и сел рядом, на свободное место. Он так соскучился по брату! И по тому времени, когда они дружили и оба были первоклашками.

– Ты чего здесь делаешь? – поднял голову Родька. – Третий класс на втором этаже.

– А ты чего не гуляешь? – спросил Светлик. – Перемена ведь.

– Переписываю я, – буркнул Родька. – Вон, всё неправильно решил.

Он показал страницу с примерами, которая была перечёркнута красной ручкой. Внизу краснела большая гневная надпись: «Плохо!»

– А можно я? – вырвалось у Светлика.

– Что ты?

– Помогу тебе. Решу эти примеры.

– Давай, помогай, – обрадовался Родька и отодвинул от себя тетрадь.

Светлик взял ручку и вывел в тетрадной клеточке цифру три. И даже залюбовался – такая она получилась красивая и ровная. В следующей клеточке он поставил плюс, дальше вывел четвёрку и знак равно.

– Чего так долго? – спросил Родька. – Давай быстрее, пока звонка нет. Для третьеклассника эти примеры – раз плюнуть.

Светлик не слушал его. Он аккуратно выводил цифры, считал в уме, записывал ответ. А внутри росла волна удовольствия. Как здорово! Какие хорошие, простые примеры! Единички, пятёрки, семёрки, плюсы, минусы. И никаких тебе скобок и уравнений, сложных делений и умножений, никаких задач на полстраницы, которые даже прочесть невозможно. Всё легко и понятно. Как приятно снова почувствовать себя нормальным, не глупее остальных.

На следующий день приехал папа. Не Светлика, конечно, а Стёпы Воробьёва.

– Валера, нам надо серьёзно поговорить, – с беспокойством сказала Дарья Антоновна и увела его на кухню.

Они долго разговаривали при закрытых дверях. Светлик, как всегда, сидел в своей комнате и строил замки из конструктора. Ему было совсем неинтересно, о чём они говорят. И так ясно, что Дарья Антоновна жалуется на сына и спрашивает, как его построже наказать. Они же не понимают, что он и так наказан за своё желание. И ничего страшнее придумать просто невозможно.

Потом папа Валера пришёл в детскую и опустился на диван.

– Ну, сынок, как дела?

– Нормально, – буркнул Светлик.

– Мама мне тут какие-то странные истории про тебя рассказывает… Может, объяснишь, что случилось?

Светлик оторвался от конструктора и посмотрел на чужого папу. Широкие плечи, большой лоб, густые брови. А глаза добрые. И смотрит вовсе не строго, а внимательно и сосредоточенно. Как будто и правда хочет разобраться в том, что с сыном происходит. Только какая разница? Он же не поверит.

– Я всё забыл, – сказал Светлик.

– Прямо-таки всё?

– Ну, не всё… За второй и третий класс вообще ничего не помню. Только за первый немного. Печатными буквами умею писать, а письменные ещё не все знаю. И читаю по слогам.

– Да? Как интересно, – папа Валера почесал макушку. – А как вдруг это получилось?

– Я не знаю, – вздохнул Светлик. – Просто проснулся утром – и ничего не помню.

– Может быть, ты упал? Ударился головой?

– Нет… Не падал.

– А давай посмотрим, что у тебя осталось в памяти, – предложил папа Валера.

Он стал проверять, как Светлик читает, пишет и считает. Для этого Дарья Антоновна принесла старые прописи, букварь и учебники за первый класс, по которым раньше занимался её настоящий сын.

Когда Светлик показал всё, на что был способен, папа Валера долго молчал. Потом взглянул на Дарью Антоновну и покачал головой:

– Он не притворяется. Это действительно все его знания на данный момент. Я не знаю как, но он и правда забыл два своих школьных года.

– И что же нам теперь делать? – испуганно спросила она.

– Отдайте меня обратно в первый класс, – сказал Светлик. – И я заново буду учиться. Только лучше в первый «А», к Родику Тучкину.

Папа Валера и Дарья Антоновна озабоченно переглянулись.

В первый класс Светлика, конечно, не отдали, но и в школу на следующий день тоже не пустили. Утром папа Валера повёз его за город, к своему знакомому доктору, который работал в детском санатории.